|
Окно само распахнулось в ночь. Пахнуло свежестью и стрекотом цикад.
Млечный путь падал на плечи звездным дождем. Ночь входила трепетным покрывалом в комнату, втягивая за собой вечность. Из звездного тумана, запаха эвкалипта и крика ночных птиц, в проеме окна соткалась хрупкая фигура. Она сидела на подоконнике, свесив ноги в ночь, и подставив лицо звездному ветру. Крылья странника свешивались в комнату и от них струился по полу нежный свет. Я подошла и уселась рядом. Мне хотелось разглядеть его лицо. Из-под легкой челки в звездное небо глядели полные, глубокие глаза, на дне которых отражались звезды. Несмотря на то что от всей фигуры веяло прохладой и спокойствием, почему-то хотелось обнять его за хрупкие плечи и как-то утешить, что ли. Он повернул лицо в мою сторону, было не понятно, то ли он разглядывает меня, то ли прислушивается к тишине. Вдруг по всей его фигуре прошла неясная дрожь, как марево над знойной дорогой. Она зарождалась где-то в середине его живота, нарастала, истекала с кончиков крыльев. Я растеряно наблюдала за ним и вдруг до меня дошло, что это он смеется. Он просто заливался смехом, то запрокидывая голову, то сгибаясь по полам, и казалось что весь мир вокруг трясется от хохота вместе с ним. Мне казалось что это продолжается вечно и что конца этому не будет. Плечи его тряслись, голова опустилась - он плакал! Плакал горько, безутешно. Слезы, капая на подоконник начинали отражать звезды как маленькие озера. Я не знала что мне делать, как мне его утешить. Я подняла руку чтобы погладить его по голове но так и не решилась. Что так расстраивало его, о чем была его тоска? Может быть он плакал о всех обиженных и несчастных? Или он сам был несчастен? Я не могла в это поверить, ведь он был рожден самими звездами.
На горизонте небо стало окрашиваться розовым, сгустились тени, примолкли сверчки. Последний раз взглянув на тускнеющие звезды и издав вздох облегчения он исчез с дуновением рассветного ветерка. Растаял, как будто его и не было. Только капли слез на подоконнике еще отражали звезды, да таяло на полу свечение его крыльев.
|
|
Сон
В податливой и гибкой темноте,
В лиловых тенях, мечущихся с краю,
Как будто есть на то права,
В упорной слепоте
Безудержно и мощно прорастаю.
Но что это?
Сжимает плечи...
Границы есть у бесконечности -
Зачем?
Потоком жарким давит и калечит.
Незыблемость суровых стен.
Куда теперь?
Преграды нестерпимы!
Куда-нибудь - хоть свежести
глоток!
Зловеще манят мощные глубины,
Макушка чувствует свинцовый
потолок.
На грани, обезумев от упорства,
Сквозь судороги страха и тоски,
Щелчок.
И свет.
Все просто!!!
Очень просто!
Туман, роса, излучина реки.
Холм мякотью травы ласкает пятки.
Расправить плечи, кулаки разжать.
Мгновенья передышек на пути так
сладки,
Но надо встать,
Потом идти,
Шагать...
|
|
Звон, звон,
дин -
дон,
Блеск, писк,
смех,
визг,
Ласка изгибов,
томность улыбок,
Глазками стрель -
хлопнула дверь.
Плечиком - хмы,
вот -
это мы!
Все, то что хрупко, -
спрячем подальше;
Ведь очень глупо
Все,
что без фальши.
Где-то там в тайне
хочется счастья,
Все то, что мило,
скрыть
от напастей;
А кто на защиту
решит
покуситься,
Сразу узнает,
как мы
можем злиться.
Носики кверху,
губки
поджаты.
Кто же узнает,
что
мысли крылаты?
Что свет озаряет
глазок
глубины,
Что тайны души
неизмеримы?
Кокетливо плечиком,
смех,
визг,
Глазками - стрель,
Класс!
Писк!
Звон, звон,
дин -
дон.
Бом - тилибом.
Бом -
тилибом.
|
|
 |
Эта история произошла в очень недавние времена, в далеко не маленьком городе. А произошла эта история с девочкой, хотя точного имени девочки неизвестно, но по некоторым источникам ее имя начиналось на "О", а кончалось на "Я". Так как известно только две буквы ее имени, то и называть мы ее будем "Оя".
Так вот, эта история произошла с девочкой Оей.
Ранним утром Оя проснулась в своей кровати и открыла один глаз. Хотя по тому, как стояло высоко солнце, утро назвать ранним было нельзя. Да и кровать оказалась не ее. Оя это почувствовала сразу и открыла второй глаз. И тут Оя поняла, что она не в своей квартире. Да и вообще это была не квартира, а берлога. Причем медвежья. Да, да медвежья, потому что рядом с ней спал медведь. Самый настоящий - мохнатый и черный.
|
Оя от страха аж икнула. От этого медведь проснулся и вытаращил на нее свои глаза. Оя в шоке сидела и не двигалась, медведь тоже.
Оя решила первой нарушить неловкую паузу:
- Ну, в общем-то, мне здесь реально делать нечего, так что я думаю, что мне лучше уйти.
А медведь, видимо, так не считал. Ведь это был не обычный бурый мишка, а огромный, грозный, свирепый гризли. Причем голодный. И он решил не упускать шанс позавтракать. Гризли поднялся и направился к Ое.
Оя вскочила и с криком "Фака Маза" бросилась к выходу. Медведь сначала опешил, но когда понял, что закричала Оя, он подставил ей подножку, как раз в тот момент когда девочка пыталась протиснуться между ним и стеной пещеры.
Оя с тем же криком упала. Медведь с радостью хотел было наброситься, но Оя, резко встав, ударила медведя макушкой по челюсти. Гризли так возмутился, что дал ей пощечину.
И тогда Оя рассвирепела. По одному оскалу девочки медведь понял, что лучше бы он вообще не просыпался. И он принялся пробираться к выходу.
Но Оя уже была рядом с ним. Подхватив медведя за заднюю лапу, Оя хорошенько его встряхнула. Медведь, обезумев от страха, бросился вон из пещеры. Оя бросилась за ним, но тут услышала знакомый голос. Да, это был голос ее сестры, Юи:
- Оя, пора вставать, прекрати кричать и перестань гоняться за котом. Ты еще не умылась, а нам пора уходить!
|
В тишине зазвучала мелодия,
Словно дождь пробежал по клавишам.
Сердце вспыхнуло жаром огненным -
Грусть, обиды и беды растаяли.
Засияла звезда в бездонности
Сквозь Века и Пространства млечные
Озарила Любовью и Нежностью,
А потом растворилась в Вечности...
...И Душа моя вслед ей кинулась,
Но упала в пропасть бездонную -
Не пускала стена незримая
Ее в Вечность пустую и темную...
"Я с тобою хочу, Прекрасная..." -
Закричала Душа над пропастью,
И упала слезинка ясная,
Превращаясь в новую звездочку.
|
Жил да был на свете Юра -
Утонченная натура.
Есть любил три раза в день,
И поспать он был не лень.
Все он делал от души -
Дела были хороши!
Танцевал, писал стихи,
Иногда и... хи-хи-хи.
Очень он любил девчонок,
Ещё, кажется, с пелёнок.
Вот однажды он влюбился
И в любови объяснился!
Девица была кудрява,
Родом, кажется, из ДАО,
Симпатична и умна.
Юре нравилась она.
Ей бы он отдал всю жизнь,
Тут другая привяжись...
Ох и девка то была:
И строптива, и мила.
Юрка прямо обалдел,
Даже как помолодел.
Но любовь не длится вечно,
Все ведь в жизни быстротечно.
В третий раз очаровался
Юра, но заколебался.
Как же быть - любить иль нет,
Он на то не знал ответ.
Но само собой случилось
Всё и быстро получилось...
Так без бед и без забот
Быстро шел за годом год...
С ним менялись и девицы -
Появились две сестрицы...
Одна круче от другой,
Ох и клёвые собой!
Юра знал, кого любить,
С кем прикольней рядом быть.
А потом была блондинка,
Черная наполовинку.
Жил так Юра, припевая,
Горя и забот не зная...
В долгом времени аль вскоре
Приключилося с ним горе.
Все, кого любил так верно,
Поступили с Юрой скверно:
Стали требовать и звать -
Юру замуж зазывать:
"Больше жить так не годится!
Юра, мы хотим жениться!"
Бедный Юра испугался -
И без жен совсем остался...
|
|
|
|
Сквозь призрачные стены
и столетья
Увижу взгляд до боли мне
родной.
И пробегу через века и
мимолетья
По тропе знакомой мне
одной.
Я соберу в ладони много
света,
Чтоб подарить тебе большой
рассвет.
Ведь ближе и роднее того
взгляда
Как будто в жизни ничего
и нет.
Мы будем весело средь трав
кружиться,
Смотреть на звезды ночью
и молчать...
И только взглядом теплым
и безбрежным
Ты дашь мне многое
понять.
|
В Пространстве беззвучном,
С Тенями созвучном
Звенела, сияя, Звезда.
Улыбкой светила,
Рассвет подарила,
В луче бесконечно - доброго сердца.
Неведомой силы
Ворвались громилы,
Указав убрать свет лучей.
Её не пугало,
Но дружбы искала,
И пришлось закрыть сердце ей.
Собой быть стараясь,
Любовью взрываясь,
Стремилась Звезда помогать...
Кому-то засветит,
Там серым ответит,
Себя б только ей не терять!
Не бойся, не бойся,
Во мраке не скройся,
Вечно светящая Звёздочка,
Ты светишь для всех!
Сияй без помех,
Улыбкой бесчисленных блёсточек!!!
Кряко-п'єса
(написана
по всiм неправилам)
Дiя перша i остання
Крiкря вийшла на
невеличку галявину i озирнулася:
навкруги нiкого не було, особливо
Крюкрi - вiн чомусь запiзнювався.
Крiкря шморгнула носом
i зробила скривджений вид - i, до речi,
дуже вчасно, бо тут же з'явився
Крюкря.
- Ти запiзнився! -
крякнула Крiкря, вихаркуючи землю iз
рота. - Ти можеш обережнiше з'являтись?!
- Ти де? - озирнувся
Крюкря. - А, пробач, я тебе навiть не
помiтив!
- Ти помiчаєш тiльки
себе!
Крiкря демонстративно
пiднялася iз землi без зайвої
допомоги.
- Як з тобою можна щось
танцювати, особливо Кря-ча-чря?-
крякнула вона i приготувалась до
танцю. Крюкря обережно пiдiйшов до
неї i узяв Крiкрю пiд пiр'ячко.
- Кря-ча раз, два, три... -
лiчила вона, i пара ковзала по м'якенькiй
травицi . - Швидше лапкою дригай! -
розносилось по всiй галявинi. -
Швидше! Уважнiше! ШВИДШЕ!!! -
закрякала Крiкря.
Вона настiльки поспiшала,
що й не помiтила, що вже давно висить
на Крюкрi, а той, не витримуючи
такого натиску, хитався у рiзнi боки,
шльопаючи по калюжах.
- Крiкря! - прохрипiв
Крюкря. - Менi важко...
- А хiба я винна! - "сказала
як вiдрiзала" Крiкря, забравшись
вже на самiсiньку шию. - Треба бути
сильнiшим...
Крюкря не витримав i
вирвав iз м'якого мiсця Крiкрi пiр'їнку,
намагаючись перевести тему вiд кря-ка-танцю.
Крiкря несамовито загуркотала i
змахнула крилами. Ще трiшечки - i
вона полетiла догори лапками.
Та пiд самою втоптаною
травкою Крюкря здогадався зробити
пiдтримку.
- Ти... ти... - не могла
вимовити вiд образи Кркря.
- Я знаю! - вiдмовив
Крюкря.
- Завтра кря-ка-бал, а
ти нiчого не вмiєш танцювати!
- Так ти обiцяла
навчити мене.
- А хiба це легко? -
понурилась Крiкря. - Я хочу швидко i
красиво. А ти так не можеш!
- Та я ж не вмiю!
- I не хочеш вмiти! А я
ось вiзьму ? з Крякрентином пiду
танцювати! От тодi i побачиш!
Крюкря сидiв, понурив
голову. Кожний шукав винного, а
винний, до реч?, бiгав десь у лiсi, тiльки
це не було вiдомо нi Крiкрi, нi Крюкрi.
I ще не вiдомо, чи
знайдуть Крiкря i Крюкря спiльну
крячко-мову, на якiй можна було б не
тiльки нiжно вищипувати пiр'їнки
один у одного, а ще й робити щось спiльне.
Кряко-мова теж бiгала
десь поряд з кряко-лiсом - стрибала у
пурпуровiм болотi.
I при всьому бажаннi
можна було б когось i знайти. А чи
зробили вони це? Дiзнаємось на кряко-балi.
Как погасшие струи свечи
Как застывшие слёзы пламени
Затерялся без звуков души,
Заблудился в своих ожиданьях.
И с движением всё сильней
Остаются на теле раны.
И куда ещё дальше больней?
Пожалели б меня, чем ругали.
А на самом деле я слепну,
Костенеют все жилы гибкие.
Ну а надо открыться просто
И забыть все мысли едкие.
|
К солнцу подняв ладони,
Я заблужусь вдали.
Тихо, как после бури,
Где-то шумят журавли.
И по песку морскому,
Влажному из-за волн,
Я пробегу аккуратно
По краю чужих следов.
Дикая птица крикнет,
В небо ворвется, ввысь.
Я на песке притаилась,
Как заколдованный рысь.
|
|
В холодной тиши
Кричат журавли,
Они не забыли,
Откуда пришли.
Они за своим,
Который ползёт,
По черной земле,
Словно бархатный крот.
Они его звали,
Вели за собой,
И силы теряли -
Но труд не пустой.
Они его звали,
Но тот не слыхал,
Хватаясь за воздух,
Жадно дышал.
Один только понял -
С небес опустился
И так же, как братец,
К земле прислонился.
Он жил с ним, общался,
Бок о бок ползя,
И понял -
Забрать его брата нельзя.
Слезами в глазах
Свой мир пеленая,
Сказал он: "Прости,
Но я улетаю!"
"Ползешь ты всё время,
А не летаешь...
Но ты ведь, наверное,
Только мечтаешь?"
"Давай предадимся
Нашим мечтам.
И взмоемся вместе
К тем облакам!"
Сухие, как камни,
Привычки ссыпались.
А к небу две белые
Птицы вздымались.
|
|
|
