| |
Для чего мы рождены? –
Для сентябрьской весны,
Для бескрылого полёта
От Падения до Взлёта…
|
Треугольная душа
Поскреблася, не спеша,
Тихо в дверь. Погасли свечи.
Тело – радостно – не вечно.
Вечен мрак и вечен свет –
Их на самом деле нет.
Нет границ, но есть преграды, –
Их душе совсем не надо.
И, как птица на иголках,
Бьётся в клетке треуголки:
Через стены и углы
Хочет вырваться из мглы,
Лбом пробиться… просочиться
И в Пространстве раствориться…
Грязь обняла, зажав все струны,
Мандолину, что петь рождена.
Разрисована в чёрные руны
Мандолина... погребена...
Устремляются в силе безмерной
Капли в струях дождя звучащего,
Зарядившись мощью Вселенной,
Ударяют в сердце – Молчащую...
Размывают узоры прилипшие,
Отсылают их прочь потоками.
Омываются струны поникшие
Их касаниями жестокими.
Приземляясь на струны поющие,
Разбегаются каплями воды.
И вливаются звуки живущие
В вечно бьющую песнь свободы.
Дождь ушёл. Солнца луч смеющийся
Вызвал струн притихших сияние.
Ветер, вдаль неустанно несущийся,
Растворился в звуков слиянии.
Тихо всё. Лишь ветка когтистая
Прикоснётся нежно к струне.
Запоёт в грязи золотистая
Мандолина при полной луне...
| 
Не предавай звезду,
Что в небе, –
Она ведь не твоя.
В привычную узду
Впрягают мебель.
А где душа твоя?
Где свет?
Молчанье голосов
Заглушит сердца Зов…
Рассвет
Кровавым пламенем взойдёт,
Умрёт…
А что же ждёт?..
Не предавай звезду…
|
|
Умирал цветок усталый
На осеннем зыбком сердце
И шептал: «Как жизнь прекрасна,
Только дайте мне согреться,
Только дайте окунуться
В сумрак жара и прохлады
И на сердце растянуться,
Тая – больше мне не надо».
Растворяясь в мире этом,
Замирая, весь в ознобе,
Дышит он цветочным Светом
В Сердце на решётке-скобе.
Мир… мгновение – и Вечность
Унесёт цветок Надежды!
Отправляясь в Бесконечность,
Снимет тела он одежды.
Но пока лишь шёпот слышен
Из поникшего цветочка,
Кровью от засохших вишен
Сыпется Надежда в строчках:
«Дайте мне согреть Сердечко,
На котором умираю!».
Пламя шепчет тихо в печке:
«Что ж, бери. Я разрешаю…». |
|
Прости, мой друг, за то, что лгу
За то, что раздражаюсь,
Что я не Бог, что я бегу
К себе и от себя. Кидаюсь
Во тьму забытых снов,
Не чувствуя оков,
Что цепью в кости вгрызлись.
Хочу вернуть, но не назад, –
Вперёд из прошлого. Глаза
Слезу сжимают –
Забывают,
Что сами Правдой жили –
И камнем капли стыли…
Всё ложь! И я опять не Я!
И душу фальшь сжимает,
Терзает…
Пусть! –
Не умирает,
Не спит душа!
Пусть лучше разрывает
На части Правда!..
|  |
Я знаю то, чего не знаешь ты.
Я знаю то, что ничего не знаю.
И сколько ещё будет Пустоты
Во мне, которую не понимаю?
Которую не променяю на обрывки грёз,
На блеск звезды, потухшей при полёте,
На смех и радость первых жгучих слёз,
На эту жизнь в страстей водовороте.
А если суета Покой Пустот съедает,
Пусть сквозь пустые, мелкие мечты
Мой голос узнаёт себя и понимает,
Что знаешь больше Ты.
|
|
На лугу душистом
Спал солдат пушистый,
Солнцем золотистым
Наливалась Жизнь.
Каждая травинка
С лучиком в обнимку
Вила паутинку
В солнечную высь.
Мы – стон из тишины
Реальность из мечты,
Тела из Пустоты, –
Как свет из темноты.
А глупости умы –
Ведь это тоже мы?
Не видя цвет прозрачной краски,
Мы проявляем грубость ласки
В обиде утешения.
Мы – Вечности мгновения.
Мы – мизер Необъятного.
Так что в нас непонятного?
|
Душа, уснувшая навеки, –
Ты только дремлешь.
И Путь от Бога к Человеку
В себе объемлешь.
Ты звёздных высей дочь,
Ты сын Пустот глубинных.
Ты – бездна Тьмы, Ты – ночь,
Ты – Свет светил живинных.
Ты – Ничего и Всё
И ты хранишь дорогу,
Что увлекает в Путь
От Человека к Богу.
|
Тук, тук, тук, тук –
Это слышен света стук,
Это виден мира храп:
Кап, кап…
Бой,
Свет,
Кутерьма.
Вой.
Нет, –
Снова тьма.
Вновь свет,
Стук опять.
Мир храпит
И тянет вспять:
Хлип, хлип – он охрип.
Кап, кап – света храп.
Тук, тук…
Чей же стук?
Пусть в Мире Краски растеклись,
Пусть Дом несовершенен…
Зато исправить можно Лист
И Мокрый Штрих – Мгновенен…
|
|
| |
Я думала, что это точка,
А это оказалось многоточие мгновения…
Нет точки в Жизни Строчке –
Мы не всегда умеем видеть Продолжение…
|
Я – пахарь снов в безмежном поле,
Найду колосья солнца и земли,
Своей простой и желторотой Воли,
Вплету их в косы молодой Любви...
Земной покров Просторов золотистых
Наполнит Жизнью спутницу мою,
И в росах вдохновенья серебристых
Узрею облик твой и запою...
И даже куры, эту песнь заслышав,
Взлетят, подобны ветру, к небесам,
И ты, как дым, поднимешься над крышей,
Предашь вселенную неведомым мечтам.
Мы в этой суете – не те, не те…
И те «не те» мы «не туда» шагаем.
Зачем же суету – «не ту» –
Мы создаём и жизнью наполняем?
|
 |
|
Я, пережив зиму,
С первой зарёй сгину.
С первым лучом – воскресну,
В выси паря небесной...
В звёзды нырну ночью
И перельюсь в почву...
В безднах земных растаю,
Тайну глубин узнаю...
И в золотистых искрах
Вырвусь зарёй лучистой...
 |
Я люблю, как небо в дырочку
Раскрывается в тиши ночей.
Будто Кто-то взял большую вилочку
И проткнул огромный пласт свечей.
Будто где-то ТАМ, за мглою вечною
Есть такой же мглистый вечный свет.
Я люблю смотреть под тенью млечною
В бездну Тайн, запрятавших Ответ.
Волк
Он мчался, рассекая ветер,
Взрывая воздух и покой,
По этой сумрачной планете,
Где каждый звук в сердцах – немой.
И тень его неслась по скалам
В холодной тишине дорог.
Встречая лунный глаз оскалом,
Он вспоминал, что тоже Бог.
Но уносился, достигая
Любые цели на лету.
И цепкой хваткой жизнь сжимая,
Не мог поймать одно – мечту.
И лишь когда душа щемила, –
Где песня затаила Зов, –
Он выливал к Очам Светила
Всю Тишину Святых Миров…
|
Читая «Отверженные» Гюго
Смотреть, как рушатся последние надежды,
И уповать на то, что превратилось в прах,
Скрывать тоску безумием невежды
И ощущать, что смелость (резкость) – тот же страх.
Страх оказаться там, где нет стремлений,
Пустоты показать своей души
И унестись в беспамятство волнений,
Где замирает жизнь и мысль, кричавшая: «Спеши!».
И созерцая жизнь в покое безмятежном,
И, отпуская грусть в мир шелеста теней,
Увидеть, что несётся жизнь, как прежде,
Но только ты проносишься над ней. |
 |
| |
Я построил дом на берегу реки,
Чтобы волны уносили вдаль мечты,
И встречая на рассвете шар огня,
Размышляю, узнаю: «Кто я?».
Но сожжён мой дом ответом Пустоты.
Она сказала мне: «Я – Ты…».
|
|
 |
Я рисовал звезду в холодных тайнах ночи
И на рассвете рисовал, при блеске тьмы...
Но не хотел изобразить мой почерк
Безликий лик звезды.
Я обращался в Дали Вдохновенья
И со Звездой играл в Космических высотах.
Но возвращаясь на листа владенья,
Не мог карандашом изобразить полёта.
Я другу на земле раскрыл о Друге в небе
И показал свой чистый белый лист.
Но оказалось: друг в полётах не был,
Где полон звёзд рисунок мой, хотя и чист.
…И я опять один с загадкой тайной,
Что светит мне в ночи и ясным днём.
Я знаю: Друг небес мой – неслучайный,
И я когда-нибудь поведаю о нём!
Ну а пока – рисую неустанно
Я Друга Свет на белом полотне листвы.
Кто скажет, что не быть тому, что странно,
Отвечу: «А пытались вы?»…
|
|
|
|
|
Амрита
Священный нектар, наполняющий душу, в Пространстве разлит,
Он сладость и свет, что дарованы Богом, в глубинах хранит.
Густой и насыщенный тайной Вселенскою – в мир проникает,
И души, в стремлении к Богу открытые, собой заполняет.
И миг замирает во Времени Вечности, сердце открыто
В Покое вкушает нектар от Богов – Амриту... |
Где отыскать Ответ?
Где Истины Рожденье?
Где Мрак и Свет
Соединятся в Бесконечности Творенья?
Где в Вечность Путь?
Где Мы, рассыпанные по дорогам?
Что растворяет Муть?
Зачем мы отданы тревогам?
Когда мы Всё поймём
И возродимся?
Зачем мы здесь живём?
К чему стремимся?
Где отыскать Ответ?
Где Истины Рожденье?..
Лишь там, где Мрак и Свет
Соединятся в Бесконечности Творенья…
|
 |
| |
Где-то там есть предел, где разбиваются мысли о камни.
Где-то там есть предел, где рассыпаются камни в мечту.
Где-то там есть предел, где мечта растворяет пределы.
«Где-то там» уже нет в беспредельных глубинах Всего…
Беспредельных Высот Пустоты…
|
|
