СЕБЕ ЛЮБИМОЙ
Я пишу тебе для того, чтобы поблагодарить за все те прекрасные моменты, что ты мне подарило! За те чисто земные радости и счастье, которых у меня без тебя никогда бы не было! Спасибо, дорогое!
Я люблю тебя за то, что ты - самый совершенный стратег в мире! Стремясь заполучить всё, ты терпеливо отгрызаешь малюсенький, незаметненький для глаза кусочек, который я смогу без сомнений уступить, затем - ещё один, ещё, ещё... - пока не получаешь всё полностью. Твоему упорству в достижении цели позавидовал бы даже океан, неутомимо гоняющий волны. Казалось - он ненасытный... Но ты - упорнее!
Я люблю тебя за то, что ты не знаешь ни отдыха, ни сна в своём деле. Но это понятно - стоит тебе уснуть - и сразу же всё твоё дело полетит насмарку - кто-нибудь влезет или, не дай бог, я сама вспомню - как хорошо без тебя! И тогда ты, бедненькое, потеряешь полмиллиметра своей территории.
Я люблю тебя за твою ответную любовь ко мне. Ты любишь меня так сильно, что стремишься навсегда со мной соединиться - идеальный брак! Знаю, что мы уже так сильно переплелись, что я уже не различаю - где ты, а где я.
Ещё - у тебя отличная семья! Почти семь миллиардов таких же, как ты - неудержимых братьев и сестёр. Спасибо тебе, родное, за то, что даже в самые трудные минуты ты никогда меня не покидало, как самый лучший друг, даже если бы без тебя мне было лучше! Не думай, что я неблагодарная и не ценила твою опеку и твои преимущества.
Но... Настоящая любовь зла - ты готов сделать всё для предмета своей любви. Даже убить его - если так будет для него (или для тебя) лучше! Вот и мы уже сцепились не на жизнь, а насмерть!
Как в хорошей трагедии - кто-то один должен умереть! Я надеюсь, что это будешь Ты, любимое!
Прости, прощай!
МЁРТВАЯ
ЛОШАДЬ
Он поправил меч на бедре. Опустил на землю щит. Слез с убитого коня. Жалко тебя, животное, копытное. Ты теперь немножко мертвое, а я жив. Жалко меня, животное, хищное.
Он посмотрел вдаль. Ага, там еще идет битва. Там идет. А здесь нет. А я здесь. Я - дезертир?
Нет - здесь идет битва, а там - дерутся дезертиры. Так лучше.
Почувствовав облегчение, он присел на траву, развернул бутерброд и стал медленно его поглощать. Бутерброд был вкусный и заставлял забыть о происходящем.
Эх, меч мой, меч. И он бросил его с горки, на которой сидел.
За горой кто-то покашлял. Затем показалась голова, закутанная в кольчугу, так закутанная, как мама кутает зимой своего ребенка. Затем появилось тело, одетое в полную стальную кирасу, и руки в массивных наручах. По мере восхождения на гору прорисовался и сам остальной субъект.
Между сидевшим на горе и взошедшим на нее состоялся такой разговор:
- Извините, я видел у вас лошадь... - проговорил взошедший на гору и по своему лицу распространил подобие улыбки. Хм. Вышло довольно жутко.
- Да, была у меня лошадка. Да толку! Убили ее, мученицу...
- Извините, так у вас есть лошадь? Я не пойму...
- Да говорю ж - была. Теперь она отсутствует. Возможно, долгосрочно, - сказавши это, он переменил позу - сел по-турецки. Одним глазом он старался смотреть битву, а другим - на собеседника. Возможно, за это его дразнили уродом.
- Как - была? По-моему, - мямлил взошедший. Он был удивлен, и эти слова проговорил примерно так: - Ак - ббыла? Мо - поему... - вот, она же, же она родом, рядом с вами лижит, ой-с, лежит?!
- Ну и сто, че лизит! Она мелтва! - передразнил сидящий на горе. "Какие тупые люди бывают на свете", - думал он.
- Но она же здесь - от головы и до хвоста! Это неправда?
- Ну и так что? Души нет, и не будет лошадка больше ножками ходить. Разве это - обладание лошадью? Нет, простите, это уже не лошадь.
- Но она же здесь! И она сейчас ваша, ибо это и сейчас лошадь! Халацо, что вы признаете факт существования души, но факт явления лошади вы же не отрицаете, ведь она до сих пор здесь, и галопом на небо она не вознеслась! Да?
- Ну… это... Вот вы в каком смысле... А я думал...
 |
- Да, я в таком смысле. Скажите, вы кормили свою лошадь? Конечно, кормили. Для чего? Вам нужно было ее тело - чтоб она передвигалась и, следовательно, передвигала вас. Так? Факт существования ее тела вы никогда не ставили под вопросом, хотя, может, никогда так и не понимали, как сейчас. Теперь вы не отрицаете и факт существования души у лошади. Вы ведь никогда и не подозревали ее присутствие у оной, до самого ее отбытия в иные миры. Так вот что я хочу спросить - если вы кормили, поили свою лошадь,
почему же вы не занимались ее духовным развитием?? Или ее душа не нуждалась в таком?
Сидящий на горе улыбнулся. Он решил во всем соглашаться с этим человеком. Он понимал трудность своего положения, но и не стремился его улучшать. Мир - прекрасен, в независимости от того, жива лошадь или дохлая валяется где-то в грязи под забором. |
Взошедший на гору замолчал и взобрался на мертвую лошадь. После минутного раздумья он робко спросил:
- А можно, я ее себе возьму... А?
Сидящий на горе, не вникая в суть вопроса, ответил:
- Бери на здоровье!
Потом подумал и добавил:
- За сто золотых.
Но его самого так поразила своя жадность, что он тут же опять добавил:
- За пятьдесят.
Незнакомец улыбнулся.
- За тело - пятьдесят! Это хорошо. А душа - безззсссплатнооо? - Последние слова он растянул так, что невольно можно испугаться.
- Какая душа? Лошадиная? Ее же нет. Да и не она вам нужна.
- Нет! Не лошадиная! Твоя! Ты думаешь, ты просто так оказался здесь, на этом холме, когда там, - он показал на сражение, - гибнут люди? Ты думаешь, я
просто так был здесь? Твое появление здесь - это проявление трусости в твоей душе, такой трусости, что даже лошадь скончалась от позора! Ей - животному - стало стыдно! Ты знаешь, в мире все связано - появляется грязная душа, из-за нее обязательно уходит благородная. И может, не одна. А проблема в том, как устранить грязную душу? Очень просто - создать вокруг нее такую обстановку, в которой находилась та самая погубленная благородная душа. Это будет самое тяжелое мучение, - глаза взошедшего на гору загорелись, речь превращалась в какие-то звуки. - Пламенаете мена, ошадь - лето живое сучьество, оно страдает, любит, пележивает! Замена дус - вот страдание, вот то накасание, что племенимо к грязной душе!
Сидящий на горе мечтал о том, что б он сделал, если бы не выкинул меч. Он представлял узоры, которые бы расписал им на теле незнакомца.
Вскоре и это ему надоело, и, почесавши копытом за ухом, он побрел вниз по холму, оставив своего собеседника изрыгать свои речи в пространство...
...не трогай руками! Говорят тебе, не трогай же руками, ты, маленький дурной мальчишка!
Он испуганно посмотрел по сторонам - никто ль не видит его здесь? Он потянулся и...
...далеко не отходи, заблудишься...
Идти, идти дальше... Страшно! Нет, лучше я умру!
...вот схватит тебя Бабай, или баба Яга, или еще кто-нибудь...
Нет, я здесь не останусь. Я никому не уступлю. Я не останусь один!
Ешь, ешь, тебе говорят! Что? Не хочешь? А тебя спросили??
...ах, ну почему я уступил!! Почему не могу сказать - "нет"? Почему я теперь должен страдать и ради чего?
Не балуйся! Стой на одном месте.
...почему я сижу на этом собрании? Я не могу даже ничего сказать, если выйду - только покраснею, как рак...
ОНА
Солнце пекло в голову. Был очень жаркий день… Он шел по берегу. Смотря на раскалённые камни, мечтая стать горизонтом. Чайки пытались что-то кричать. Но он не понимал. Он лишь понимал закон природы. Ему хотелось пить! Его ноги передвигались, он шел, но не понимал куда! И вдруг он упал. Но солнце светило так же и чайки летали без перемен. Лишь море хотело ему помочь, но его руки не доставали. Волны, пытаясь помочь, разбивались о камни. И тут морская пена поднялась в воздух, собираясь в комок. Солнце пыталось растворить пену в воздухе, но когда увидело второго человека, поняло, что это чудо. "Она" шла по воздуху стараясь попасть в такт с прибоем. Было ощущение, что "она" идёт по лестнице которая вскоре привела её к земле. Этот человек был не такой. Он взял в руки воду и поднёсши к "его" лицу вылила её. Он открывши глаза увидел существо которое таяло в воздухе и казалось оно было огромным и закрывало солнце. Увидевши, что он ожил она развернулась и пошла вперёд по разколённым камням. И это дало ему силы подняться. Она шла и за ней плыли облака. Солнце вдруг перестало палить землю и она обернулась, он всё шел сзади. И с её взглядом упал на землю дождь. Капля за каплей. Они стояли долго смотря на друг друга. Она начала кружиться и он стоял не чего не понимая. Смотря на неё своими глазами. Она остановилась. Не понимая, почему он не радуется. Они простояли долго. И тут она решила. Она подарила улыбку и пошла в море. Она пыталась растворится в воде стараясь стать опять пеной. Но он пошёл за ней в воду. Она удивилась… и ей стало страшно, что он утонет. Он начал повторять её движенье. Она пыталась вывести его с воды, но он опять шел за ней. И она не могла раствориться. А дождь лил, и лил. Она вышла и села обиженно на берегу. А он сел напротив смотря на неё и пытаясь понять…
СЛОВА. СЛОВА…
…Что вы можете сказать, когда вы - лишь прикрытие истины? Маска фальши, пробивающаяся через вас.
Что вы можете донести до нас? Правду? Но вы же сами видите, что это не так! Нет в вас искренности, нет души. Пустая оболочка, которая что-то скрывает. Но что?
Фальшь. Обман.
Вы не живёте тем, о чём говорите. Так зачем же говорить?
Вначале было слово. И слово было…
Правда!..
Его не звали, и оно не появлялось. Оно не любило навязываться. Но вот маленькие хрупкие ножки легко ступают по огромной земле. Оно пришло…
Кто позвал его? Что привлекло в этот сложный шар под названием Мир? Вряд ли оно само смогло бы дать ответ на этот вопрос - оно забыло.
Сам вопрос, по существу, никогда не навязывается. Его навязывают те, кто сам не знает, чего хочет навязать. Само же возникновение вопроса - это другая точка наблюдения. Вопрос не должен навязываться. Он должен возникнуть в самом человеке. И сам человек должен его решить: это его вопрос. Так зачем же впутывать сюда это вязание? Зачем забивать головы других своими вопросами? Чтобы получить ответ? Но это будет чужой ответ, а не твой. Поэтому лучше разобраться самому. Не морочь голову, дитё!!!
Ух! Не согласно? Со мной не нужно соглашаться! Ко мне надо прислушиваться. Ты не спрашивало меня? А я тебе и не отвечаю! Я отвечаю только на СВОИ вопросы!
Ты куда? Ты бежишь? Ну что ж, побегаем. Только знай, что я обычно не бегаю долго. Так что скоро придётся сделать СТОП!
Шажки учащались и вскоре переросли в бег. Его ноги отталкивались от земной поверхности, как будто оно хотело преодолеть эту неведомую покуда силу притяжения и вспорхнуть ввысь… Туда, где бесконечно необъятное небо, где спокойствие и где нет этих чудовищных слов, появляющихся из непонятных зверских глубин.
Оно не могло говорить. Ему не было дано этого дара. Но он, казалось, был вовсе и не нужен. На его пути ещё не встречалось ни одного произнесённого слова, ради которого вещь под названием Сожаление выплыла бы из его подсознания.
Но сожаление всё-таки было. Правда, не от нехватки слов, а скорее от их избытка. Ну и что, что оно было немым? Слова преследовали его!
Бег напоминал крылатую птицу, несущуюся по поверхности земли с обрезанными крыльями. Один взмах, другой - и оно летело. Но летело не так, как могло бы.
Знаешь, что? Я расскажу тебе про… А впрочем, откуда тебе знать? Конечно, не знаешь!… Про… СТРАХ!
Его ноги как будто притянулись к земле, и возникшая тут же преграда позволила им уткнуться в себя. Оно тут же полетело. Но только кувырком. А холодная тень, возникшая непонятно откуда и нависшая над ним тяжким камнем, заслоняла небесную бездну: то, куда так хотелось провалиться.
Но оно было приковано к земле. И эта тень гнетущими цепями притягивала его ещё больше.
Перед ним возник ОН…
Деточка, ну зачем бояться? Зачем захлёбываться в росе пота? Ты же не забывай, что я - с тобой. Я всегда буду с тобой. А ты - со мной. Ну упала - так упала. Поднимешься и поскачешь дальше. Только уже не сама. Смотри, какая перед тобой мощная двигательная сила. На вечный двигатель это, может, и не потянет, но зато у тебя не будет собственных мыслей. У тебя будут МОИ мысли. А ещё - Его мысли, которые тоже являются моими. С точки зрения моего совершенства это наиболее оптимальный вариант для тебя. Ну же… Подчиняйся!
Но оно не хотело. Оно знало, что не сможет. Внешне оно, может быть, подчинено, но внутренне - нет. И это разорвёт его на части. Какой смысл подчиняться против воли своего духа? Он - не подчиним.
А этот тяжёлый и тёмный уже давил на него со всех сторон. Он буквально заглатывал его. Он видел, что оно - слабо. Он видел, что может сделать с ним всё, что угодно. Оно в его распоряжении. Но Он видел и то, что безмятежный дух его не сдастся.
Ты стоишь на пороге эволюции, революции и всякой подобной тому ерундукции. А я - наставляю тебя на верный путь. Ты уже многому научилось от меня. Я не одобряю, я - наставляю. Слышишь: это приказ! Подчиняйся!
А ему становилось всё тяжелее и тяжелее. Оно уже не могло владеть своим телом. Зачем же оно ему тогда, когда оно не может быть послушным инструментом?
Оно - для ответа. Для ответа на его вопрос. Оно не будет задавать его никому. Оно ответит на него само. А потом оно вернётся туда, откуда пришло.
Тело сдаётся, но дух - нет. В нём ещё достаточно сил, чтобы противостоять. А на языке, онемевшем от непривычки говорить, скачет что-то непонятное, колющее и желающее вырваться наружу.
Тс-с-с-сссссс……… Подчиняйся!!!
НЕТ!!!!!!!!!
|
