Недеянием небо достигает чистоты, недеянием земля достигает покоя. При слиянии недеяния их обоих развивается [вся] тьма вещей.
Неразличимо, неуловимо [они] исходят из ничего; неразличимы, неуловимы, не обладают образом. [Вся] тьма вещей зарождается в недеянии. Поэтому и говорится:
"Небо и земля бездействуют и все совершают". А кто из людей способен достичь недеяния?
* * *
Цзи Синцзы тренировал бойцового петуха для чжоуского царя Сюаньвана. Через
десять дней [царь] спросил:
- Готов ли петух к бою?
- Еще нет. Пока самонадеян, попусту кичится.
Через десять дней [царь] снова задал [тот же] вопрос.
- Пока нет. Еще бросается на [каждую] тень, откликается на [каждый] звук.
Через десять дней [царь] снова задал [тот же] вопрос.
- Пока нет. Взгляд еще полон ненависти, сила бьет через край.
Через десять дней [царь] снова задал [тот же] вопрос.
- Почти [готов]. Не встревожится, пусть даже услышит [другого] петуха.
Взгляни на него - будто вырезан из дерева. Полнота его свойств совершенна.
На его вызов не посмеет откликнуться ни один петух - повернется и сбежит.
* * *
Однажды Чжуану Чжоу приснилось, что он - бабочка, весело порхающая бабочка.
[Он] наслаждался от души и не сознавал, что он - Чжоу. Но вдруг проснулся, удивился, что [он] - Чжоу, и не мог понять: снилось ли Чжоу, [что он] - бабочка, или бабочке снится, [что она] - Чжоу.
Это и называют превращением вещей, тогда как между мною, [Чжоу], и бабочкой непременно существует различие.
* * *
Дядя Дракона сказал Вэнь Чжи:
- Тебе доступно тонкое искусство. Я болен. Можешь ли меня вылечить?
- Повинуюсь приказу, - ответил Вэнь Чжи. - Но сначала расскажи о признакахтвоей болезни.
- Хвалу в своей общине не считаю славой, хулу в царстве не считаю позором; приобретая, не радуюсь, теряя, не печалюсь. Смотрю на жизнь, как и насмерть; смотрю на богатство, как и на бедность; смотрю на человека, как и на свинью; смотрю на себя, как и на другого; живу в своем доме, будто на постоялом дворе; наблюдаю за своей общиной, будто за царствами Жун и Мань. [Меня] не прельстить чином и наградой, не испугать наказанием и выкупом, неизменить ни процветанием, ни упадком, ни выгодой, ни убытком, не поколебать ни печалью, ни радостью.
Из-за этой тьмы болезней не могу служить государю,общаться с родными, с друзьями, распоряжаться женой и сыновьями, повелеватьслугами и рабами. Что это за болезнь? Какое средство может от нее излечить?
Вэнь Чжи велел больному встать спиной к свету и стал его рассматривать.
- Ах! - воскликнул он. - Я вижу твое сердце. [Его] место, целый цунь, пусто, почти [как у] мудреца! В твоем сердце открыты шесть отверстий, седьмое же закупорено. Возможно, поэтому [ты] и считаешь мудрость болезнью?
Но этого моим ничтожным искусством не излечить!
* * *
Учитель Лецзы стал учиться.
Прошло три года, и [я] изгнал из сердца думы об истинном и ложном, а устам запретил говорить о полезном и вредном. Лишь тогда удостоился [я] взгляда Старого Шана.
Прошло пять лет, и в сердце родились новые думы об истинном и ложною, устами по-новому заговорил о полезном и вредном. Лишь тогда [я] удостоился улыбки Старого Шана.
Прошло семь лет, и, давая волю своему сердцу, [ уже] не думал ни об истинном, ни о ложном, давая волю своим устам, не говорил ни о полезном, ни о вредном. Лишь тогда учитель позвал меня и усадил рядом с собой на циновке.
Прошло девять лет, и как бы ни принуждал [я] свое сердце думать, как бы ни принуждал свои уста говорить, уже не ведал, что для меня истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно; не ведал, что для других истинно, а что ложно, что полезно, а что вредно.
Перестал [отличать] внутреннее от внешнего. И тогда все [чувства] как бы слились в одно: зрение уподобилось слуху, слух - обонянию, обоняние-вкусу. Мысль сгустилась, а тело освободилось. кости и мускулы сплавились воедино. [Я] перестал ощущать, на что опирается тело, на что ступает нога, о чем думает сердце, что таится в речах. Только и всего. Тогда-то в законах природы [для меня] не осталось ничего скрытого.
|
Наступна сторінка
